Часть 1. Исторические свидетельства
Имя казаков испокон веков страшило недругов Российского государства. Много славных страниц, полных воинской доблести и отваги, вписали казаки в летопись нашей страны. Слово «казак» стало синонимом мужества, верности традиции и несравненного воинского искусства. Трагический для Русской государственности XX век стал катастрофой и для казачества, которое подверглось геноциду со стороны большевистских вождей.
В резолюции Донбюро РКП(б) от 8 апреля 1919 года было написано весьма откровенное заявление:
«…это ставит насущной задачей вопрос о полном, быстром, решительном уничтожении казачества как особой экономической группы, разрушении его хозяйственных устоев, физическом уничтожении казачьего чиновничества и офицерства…»[1].
Циркулярная директива Оргбюро ЦК РКП(б) предписывала:
«…признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления.
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно, провести беспощадный массовый террор ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применить все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
2. Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам…»[2].
Тем самым было положено начало массовому уничтожению казачества. По оценкам историков, жертвами геноцида среди казачества стало более миллиона человек.
Советской властью было сделано все, чтобы казачество перестало существовать – казаков не только уничтожали физически расстрелами и ссылками, но планомерно искоренялась казачья культура, быт, традиции, а самая главное – православная вера, а ведь не зря казачья поговорка гласит: казак без веры не казак… Поэтому неудивительно, что когда большевистская власть пала и казачество начало возрождаться, возникло немало соблазнов и кривотолков, вносящих сумятицу в умы. Этому способствует и то, что многие наши современники не склонны к чтению серьезной литературы, а куда больше доверяют видеороликам с Youtube и дилетантским публикациям в Интернете.
В рамках данной статьи мы не будем затрагивать вопрос казачьей этнической принадлежности, ограничимся определением историка Л.Н. Гумилева, который считал казаков «субэтносом великорусского этноса», т.е. общностью, имеющей отличительные черты и признаки народа, но при этом прочно связанной с основным этносом. Такого же мнения придерживался и один из известнейших казачьих атаманов XX века П.Н. Краснов, которого частенько и безосновательно обвиняют в казачьем сепаратизме, а ведь он говорил, что
«казачество, будучи лучшей частью русского народа, хотя и обладало известными льготами и привилегиями, но на ряду с этим, оно несло и самую тяжелую военную службу»[3].
Подобное единение казаков с исторической Россией мы находим и в Декларации Всевеликого войска Донского, документе времен Гражданской войны:
«Донское войско предлагает всем государствам признать его права впредь, до образования в той или иной форме единой России…»[4][1].
К сожалению, и в наше время мы находим немало желающих поговорить о казачьей самостийности, раскалывающих и так немногочисленные казачьи ряды, а кроме того, появилась новая напасть, о которой не знали ранее: для некоторых представителей нового казачества стал неочевиден вопрос веры. Кто-то считает его неважным, кто-то называет себя атеистом, а кто-то говорит, что необходимо вернуться к корням и начать почитать забытых «родных богов». Именно о последнем явлении, т.е. о распространении неоязычества в казачьей среде, мы и поговорим в данной статье.
Некогда казаки-некрасовцы более 200 лет сохраняли Православие, постоянно проживая на территории мусульманской Османской империи, теперь же мы видим, как некогда бескомпромиссные рыцари Православия легко и просто расстаются с христианской верой, верой отцов и дедов, ради новомодных культов, которые красивы лишь своей оберткой, но в сути своей мертвы.
В данной статье мы рассмотрим исторические свидетельства о христианстве среди казаков, поговорим о казачьих традициях и фольклоре, связанным с Православием, а также разберемся, что представляет собой современное неоязычество и стоит ли становиться его адептом.
Исторические свидетельства
Мы начнем разбирать заявленную тему со знакомства с историческими документами, дошедшими до нас свидетельствами очевидцев, а также выводами профессиональных историков.
Так, к примеру, до наших дней дошло свидетельство венецианца Барбаро, жившего в XV веке, какое-то время проживавшего на Руси и в Крыму:
«В городах Приазовья и Азове жил народ, называвшийся казаки, исповедовавший христианскую веру»[5].
Куда полнее описывает увиденное у запорожских казаков архидиакон Павел Алеппский:
«…Начиная с этого города и по всей земле русских, то есть казаков, мы заметили возбудившую наше удивление прекрасную черту: все они, за исключением немногих, даже большинство их жен и дочерей, умеют читать и знают порядок церковных служб и церковные напевы; кроме того, священники обучают сирот и не оставляют их шататься по улицам невеждами… Усердие их к вере приводило нас в изумление. …С их (казаков) стороны мы видели чрезвычайную набожность, богобоязненность и смирение»[6].
В Запорожскую Сечь брали только православных, очевидцы описывали, как это происходило: новопришедшего спрашивали: «ачи віруєш в Бога?», в ответ желающий быть в Запорожском войске отвечал: «Вірую». «І в Богородицю віруєш?» – «І в Богородицю вірую». – «А ну, перехрестись!» Человек крестился и таким образом принимался казачью вольницу[7].
Существовал своего рода закон, который позже был закреплен как «Регула казацкая об иноверцах и иностранцах», который гласил:
«такъ въ это время, по желанію, по общей раде всего войсковаго товариства, въ Кошѣ рѣшено было формально и положительно, въ родѣ клятвеннаго обѣта, чтобы на будущее время никто не могъ быть запорожскимъ казакомъ, кромѣ православнаго русскаго…»[8].
До наших дней дошли грамоты запорожцев, в которых явно отражается их религиозное мировоззрение:
«От древних времен мы, войско запорожское, никакого иного намерения не имели, токмо единаго тогожде единомыслия и стояния против неприятелей за сохранение церквей святых и за целость всего православного христианского народа будучи, всегда радетельно и храбро во всех наших походах, где Бог по милости своей подати изволил, великий помысел на бусурман чинили и радети не переставали»[9].
Старинные первоисточники ярко рисуют нам характер запорожцев, особенности их быта. Например, известно, что об умершем казаке запорожцы говорили следующее: «он покаялся, болел крепко, молился усердно, защищал Церковь Божию от бусурманов и униатов, Бог простит его грехи».
Есть источники, повествующие о том, как происходило богослужение в сечевых церквях:
«вечерня в Сечи совершалась раньше обычно принятого в монастырях времени, заутреня отпускалась всегда до свету, а литургия начиналась до восхода солнца».
Интересные сведения мы можем прочесть в журнале кошевого П. И. Калнишевского:
«И ходили 25 числа в субботу в церковь на утреню и на службу. Прежде службы был акафист, а по акафисте пето умиленную песнь ‟О, всепетая Мати”. А когда акафист совсем совершился, начата Федором Фомичом (казацким священником) служба Божия…»[10].
Особо отметим, что у запорожцев существовала традиция Исповеди и Причастия для преступников, приговоренных к казни. Об этом сообщает иеромонах Полтавского монастыря Леонтий, который был непосредственным участником описываемых им событий. В его записях описывается случай, как казак Григорий Письменный был приговорен к казни, однако ему была предоставлена возможность Исповеди и Причастия, также там приводится речь Григория:
«Милостливые панове и батьки! Поздоровь, Боже, ваше собрание и спаси души ваши за вашу ко мне грешному перед Богом и перед вами потерянную любовь и всё… Хочь я и грешен, но все же остаюсь верным и благочестивым христианином, почему и боюсь вечной муки паче временной смерти, и потому-то и добровольно иду, як заслужив, принять и смерть, нехай и на шибенице, лишь бы меня простив Господь Бог!..»[11].
В итоге этот казак был помилован.
Теперь взглянем, какое послание направил Богдан Хмельницкий Царю Алексею Михайловичу:
«Иному неверному царю служити не хочем; только тебе, великому Государю православному, бьем челом, чтоб твое царское величие не оставил нас. Король польский совсей силою лятской идет на нас, погубити хотят веру православную, церкви святые, народ христианский из Малыя сия России»[12].
Про донских казаков мы также имеем исторические источники, ярко свидетельствующие об их вероисповедании – так, в 1630-м году Патриарх Филарет арестовал зимовую станицу у донцов, а в описи вещей атамана при этом были: Евангелие, требник и иная богослужебная литература[13].
Известно, что в походах войско Ермака сопровождал священнослужитель, который «круг церковный справно знал», «правило правил», раненых исповедовал. У ермаковцев вообще были очень строгие правила, о чем сообщают исторические записи:
«Блуд же и нечистота в них в великом запрещении и мерска, а согрешившего, обмывши, три дня держать на чепи»[14].
Об интересных событиях, произошедших во время освобождения Москвы от поляков в Смутное время, повествует рассказ непосредственного участника событий – келаря Троице-Сергиева монастыря Авраамия Палицына, который писал о том, как встретил
«литовских людей множество побитых и казаков со оружием стоящих, которые сказали: хотим умереть за православную веру; иди, отче, к нашим братьям казакам в станы и умоли их идти на неверных»[15].
Ермак с войском в Сибири
Также известно, что Сагайдачный, со своими казаками воевавший в это время на стороне поляков, после принес покаяние в этом Иерусалимскому Патриарху Феофану, обещая впредь не воевать против единоверцев.
Весьма красноречиво и послание Кондратия Булавина:
«Всем старшинам и казакам за дом Пресвятыя Богородицы, за истинную христианскую веру и за все великое войско Донское, также сыну за отца, брату за брата и другу за друга стать и умереть за одно! Зло на нас умышляют, жгут и казнят напрасно, вводят в эллинскую веру и от истинной отвращают…»[16].
Справедливости ради заметим, что были и иные мнения относительно вероисповедания казаков: так, польский дворянин Адам Кисель говорил, что казаки – «сборище, не имеющее никакой веры», хотя его мнение очень сомнительно из-за предвзятого отношения к казакам, с которыми ему порой приходилось воевать. Известны и несколько других подобных мнений, но все они были высказаны либо униатами, либо откровенными врагами казаков, поэтому принимать их всерьез не стоит.
По словам автора «Истории запорожских казаков», казачьего историка Д.И. Эварницкого, –
«служа и душой, и рукой православной вере, запорожские казаки вовсе не углублялись ни в какие тонкости богословского и катехизического учения, – они больше придавали значение непосредственной вере, основанной скорее на чувстве, нежели на разуме, и, живя в постоянной военной тревоге, нередко в силу, однако ж, необходимости удовлетворяли своим религиозным потребностям не так, как было должно, а как было возможно».
В свою очередь, донской историк Е.П. Савельев писал, что казаки от природы были народом религиозным, «без ханжества и лицемерия; клятвы соблюдали и данному слову верны. Чтили праздники Господни и строго соблюдали посты».
Таким образом, мы видим, что на сегодняшний день имеется достаточное количество исторических первоисточников, явно свидетельствующих о православном вероисповедании казаков.
Стеньки Разина волхвы…
Степан Разин
Невозможно найти какие-то упоминания о язычестве казаков, проще их выдумать. В этом плане больше всего досталось Степану Разину. Стремление «оязычить» Разина – вполне логично, ведь он был предан анафеме и назван богоотступником. Однако если разобраться, то ничего языческого мы у Разина не найдем. Да, он был мятежником и воспринимался Церковью как противник Богом установленной власти. Но первое письменное сведение о нем содержит просьбу отпустить его в Соловецкий монастырь на отпевание отца. Он носит христианское имя, в своих «Прелестных грамотах» пишет:
«Стоять бы вам черне, руские люди, ...за дом Пресвятые Богородицы и за всех святых... и за веру православных християн»[17].
Хотя на кого, на кого, но вот на Разина ссылаться как на идеал казака – это сильно погрешить против действительности. Во время своих походов он не раз совершал преступления, которым невозможно найти оправдание. Например, он безжалостно расправлялся с русскими купцами на Волге; напав на нагайцев и освободив русских пленников, он недолго думая продал их калмыкам. Его банда грабила и убивала казаков в Яицком городке, при этом недобрая память о Разине и его вояках сохранилась у уральцев надолго.
В. Шамбаров в своей книге «Казачество. История вольной Руси» приводит следующий эпизод, красочно характеризующий Разина:
«…существует легенда, будто сам Никон благословил мятеж, но истине она не соответствует. В окружение Разина попал Лазунка Жидовин, крещеный (для видимости) еврей, который был у Никона лекарем и получил чин ‟патриаршего сына боярского”. Видимо, после низложения Патриарха он был сослан или бежал в Поволжье. Он-то и стал автором пропаганды об участии и благословении Никона. Саратов и Самара встретили Разина хлебом-солью, что не спасло их от грабежей и кровавых оргий. Всех дворян, чиновников, богатых горожан истребляли. Кроме дочерей и молодых жен, которых Разин ‟венчал” со своими громилами, обводя вокруг дерева. Он бесчинствовал и на Дону, ‟прямых старых казаков донских… побил и пограбил и позорил”».
Именно этот обход дерева в качестве венчального обряда и приводят неоязычники как демонстрацию языческой веры Разина, хотя на самом деле это был лишь формальный повод для «законного» надругательства над многими русскими женщинами. Среди казаков всегда было немало удальцов, достойных подражания, но Разин явно не из их числа, и его казнь была вполне заслуженной.
Азовское сидение
Азовское сидение
Здесь хотелось бы особо поговорить о знаменитом «Азовском сидении», которое, пожалуй, можно назвать одним из самых героических эпизодов в истории казачества. Это событие хорошо раскрывает характер, мировоззрение казачества и те качества, которые издавна были им присущи. В 1637-м году казаки захватили у турок хорошо укрепленный Азов. А затем 6 тысяч казаков во главе с атаманом Осипом Петровым выдержали многодневную осаду в Азове от многократно превосходящей турецкой армии, которая, по оценкам историков, насчитывала более 200 тысяч воинов. Небольшая казачья армия при этом еще и нанесла поражение туркам, отступающим от Азова. Конечно, этого не могло быть без поистине великой силы духа, присущей казакам, источником которой служила христианская вера. В письменных источниках сохранились слова атамана Осипа Петрова, который призывал своих воинов: «Вот храм Божий, защитим его или умрем близ алтаря Господня, – смертию за веру покупают небо»[18].
После взятия Азова казаки объявили его «вольным христианским городом», при этом был восстановлен и переосвящен старинный генуэзский храм Свт. Иоанна Предтечи, который при турках стал мечетью. Конечно, Османская империя не могла примириться с потерей Азова и собрало внушительные силы для того, чтобы взять город обратно, для этого была собрана многочисленная армия, состоящая из крымских татар, турок и вассальных османам народов. Подошедшее к Азову турецкое войско город взять не смогло, так как казаки хорошо укрепили оборонные сооружения и сами проявляли чудеса отваги, отбивая вражеские атаки. Началась многомесячная затяжная осада. Казаки, понимая безвыходность положения, тем не менее решили не щадить своих жизней и пойти на прорыв осады. Накануне праздника Покрова Пресвятой Богородицы казаки собрались в храме Свт. Николая Чудотворца, молились, клялись, целуя крест и Евангелие, что не отступят и пойдут в последний бой на врага. И действительно, чудо свершилось: турки внезапно сняли осаду, отошли от стен города и были на голову разбиты малочисленным казацким войском.
Об этих событиях повествует первый из сохранившихся до нашего времени казачьих литературных памятников – «Повесть об Азовском осадном сидении донских казаков», которое принадлежит перу есаула Федора Ивановича Порошина.
Приведем здесь несколько цитат из этого произведения:
«Не бывать уж нам на Святой Руси: смерть наша грешная в пустынях за наши иконы чудотворные, за веру христианскую, за имя государево»; «А в сидение свое осадное имели мы, грешные, пост в те поры и моление великое, и чистоту телесную и душевную. Многие от нас людие искусные в осаде то видели во сне и вне сна ово Жену Прекрасну и Светлолепну в багрянице светле на воздусе стояще посреди града Азова… То нас, Мать Божия Богородица, не предала в руце бусорманские. И на них нам помощь явно дающе, вслух нам многим глаголюще: умильным гласом: ‟Мужайтеся казаки, а не ужасайтеся! Себо град Азов от беззаконных агарян зловерием их обруган…”».
Вот так осмыслили казаки свое положение в осаде, чудесное спасение и победу над турками, что нам и поведал автор.
Казачьи святые
Святитель Димитрий Ростовский
Стоит также отметить, что из казачьих родов вышло немало прославленных Церковью святых. К примеру, именуемый в былинах «старым казаком» Илья Муромец, принявший иночество в Киево-Печерской лавре, был причислен к лику святых в 1643-м году. Интересно, что хотя сведения об Илье отрывочны и за давностью лет обросли народными преданьями, его пример очень характерен именно для служилого казака. Очень многие казаки в пожилом возрасте уходили в монастыри, о чем еще далее пойдет речь.
Из казаков был и один из ученейших людей своего времени – святитель Димитрий Ростовский (в миру Данила Саввич Туптало), именно ему принадлежит один из фундаментальных трудов русской духовной литературы – Четьи-Минеи.
К старинному казачьему роду принадлежал и отмеченный многими духовными дарами святитель Иоасаф Белгородский. Св. Иоасаф вел праведную жизнь, проявлял особую ревность по вере и стяжал дар прозорливости, который не раз подмечали его современники.
Есть свидетельства, что из донских казаков был и священномученик Патриарх Гермоген, благодаря мужественной стойкости и патриотическим призывам которого удалось изгнать иностранных оккупантов из Москвы во времена Смутного времени.
Красный атеистический террор большевиков уничтожил сотни тысяч верующих и духовенства, многие при этом стяжали мученический венец. Конечно, среди тех, кто смело исповедовал свою веру, не страшась смерти от рук безбожников, было немало и тех, кто имел казачьи корни. К примеру, из кубанских казаков был священномученик Андрей Ковалев, из донских казаков – священномученики Григорий Никольский и Николай Попов, из семиреченского казачества – мученик Зосима Фунтиков, из старинных казачьих родов Украины происходили мученик Георгий Новицкий и преподобноисповедник Ираклий (Мотях)…
Буквально несколько лет назад на Украине Определением Священного Синода Украинской Православной Церкви Московского Патриархата последний кошевой атаман Запорожской сечи Петр Калнышевский был причислен к лику местночтимых святых Запорожской епархии. На его долю выпала нелегкая судьба, современники характеризовали его как христианского воина-аскета, который всегда шел в бой с молитвой. Из-за придворных интриг он был отправлен в Соловецкий монастырь, где проживал в суровых условиях, но при этом не терял веры, был оправдан властями, но монастырь не покинул, остался в нем послушником до самой смерти.
Таким образом, мы наглядно убедились в том, что из казачьих родов происходили не только умелые воины, немало было и тех, кому предначертано было пройти по пути духовного совершенствования и стяжать святость.
[1] Цит. по И. А Поляков. «Донские казаки в борьбе с большевиками»
[1] Козлов А. Трагедия Донского казачества в XX веке // «История Донского края», 20 января 2000. – № 1.
[2] Письмо ЦК РКП об отношении к казачеству. 24 января 1919 г, http://doc20vek.ru/node/3956
[3] Цит. по Поляков И.А. Краснов-Власов. Воспоминания.
[4] Цит. по Поляков И.А. Донские казаки в борьбе с большевиками.
[5] Цит. по Георгий Романенко «Исторические очерки воронежского казачества XVI–XVIII веков.
[6] Павел Алеппский. Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в Россию в половине XVII века.
[7] Традиції православ'я: чому запорізькі козаки трималися православної віри? https://religions.unian.ua/orthodoxy/731768-traditsiji-pravoslavya-chomu-zaporizki-kozaki-trimalisya-pravoslavnoji-viri.html
[8] Феодосий Макаревский. Материалы для историко-статистического описания Екатеринославской Епархии: Церкви и приходы прошедшего XVIII столетия. – Екатеринослав, типография Я. М. Чаусского, 1880.
[9] Цит. по Чаплин Алексей, протоиерей. О святой обязанности православных христиан применять силу для защиты святынь и храмов от посягательств врагов веры. http://www.moskvam.ru/publications/publication_1379.html
[10] Цит. по Яворницкий Д. История запорожских казаков. Быт запорожской общины. Том 1.
[11] Цит. по Яворницкий Д. «История запорожских казаков. Быт запорожской общины. Том 1.
[12] Цит. по Алмазов Б. Военная история казачества.
[13] Об этом эпизоде пишет В. Шамбаров в книге «Казачество: путь воинов Христовых».
[14] Цит. по Скрынников. Р.Г. Ермак.
[15] Цит. по Шамбаров В. Казачество. История вольной Руси.
[16] Цит. по Крюков Ф.Д. Булавинский бунт.
[17] Более подробно об этом говорится в публикации – URL:https://w-okkam.livejournal.com/2814.html
[18] Цит. по Бунтовский С. Днепровское казачество.
Источник: https://pravoslavie.ru/133681.html
Часть 2. Готовность умереть за веру Христову
Проводы на Сечь. Картина Афанасия Сластиона (укр.) начала XX века
Помощь Небесных заступников
История казачества изобилует эпизодами, в которых речь идет о чудесных явлениях и прямой помощи святых попавшим в беду казакам.
Например, в 1689-м году в Приамурье известен случай явления двум казакам – Гавриле Фролову и Дмитрию Тушову – святых Довмонта и Всеволода Псковских. Они предупредили казаков о скором нападении китайцев и сказали, что казаки победят, если будут сражаться мужественно; именно так все и произошло, казаки отразили атаки неприятелей. Икона, написанная в память этого события, находится сейчас в храме Святителя Иннокентия Хабаровской семинарии.
Во времена «Азовского сидения», прославленной обороны Азова казаками, также известно о явлении многим защитникам крепости Пресвятой Богородицы. И действительно, иначе как чудом сложно назвать то, что многочисленные турецкие войска, осаждающие крепость на протяжении многих месяцев, ни с того ни с сего отошли от города, что позволило казакам не только спастись из безнадёжного положения, но и самим атаковать неприятеля. Эти события происходили на праздник Покрова Пресвятой Богородицы, который особо чтим казаками еще со времен взятия Казани Иоанном Грозным, где также участвовали казаки…
Известно предание о явлении яицким казакам свт. Алексия Московского, который предрек казакам тяжелые испытания, кои те должны перенести, после чего будут жить спокойно.
Также среди уральских казаков есть предание о том, как свт. Спиридон Тримифунтский спас от неминуемой гибели на льдине казака Спиридона Акимовича Затворникова, который горячо обращался в молитве к своему небесному покровителю и был услышан.
Во времена Смутного времени на стороне поляков выступали также и некоторые запорожские казаки, которые принимали участие в осаде Троице-Сергиевой лавры. Сохранилось свидетельство казака Ивана Рязанца о явлении казакам преподобного Сергия, который сурово обличал противников обители, после этого атаман быстро увел своих казаков и более со врагами Православия в союз не вступал.
Казачий фольклор и обычаи
Изучение фольклора, как правило, дает хорошее представление о мировоззренческой составляющей тех, кому он принадлежит, потому что здесь сложно говорить о личностном субъективизме, и если уж какое-либо крылатое выражение живет в народе, то, как говорится, из «песни слов не выкинешь». Давайте посмотрим, что мы можем найти в казачьем фольклоре.
Широко известны следующие выражения в повседневном обиходе казаков: «Спаси Христос» как форма благодарения, приветствие: «Здорово дневали» – «Слава Богу», но к примеру, в казачьих пословицах и поговорках также легко обнаружить явные христианские мотивы: крест на шее да шашка сбоку – не скоро быть смертному сроку; казаку Бог помогает и казацкое счастье; Бог не без милости, казак не без счастья; если казак не зевает, в бою не плошает, то ему и Бог помогает; слава, Тебе Господи, что мы казаки; казак без веры не казак; в Бога верь, врага – бей, землю ори, жинку – пори; от беса – крестом, от врага – пестом; спаси нас Боже от Папы Римского да от хана Крымского; прежде не хвались, а Богу помолись и т.д.
Также немало христианских образов мы видим в ранних казачьих песнях-думках, например:
Як в святый день, божественный вивторок,
Гетьман казаков до восхода солнца в поход выряжав,
И стыха словами промовляв:
Гей, казаки вы, диты-друзи!
Прошу вас, добре выдбайте, от сна вставайте.
Святый Отче наш читайте,
Веры своей христианской в поругу не давайте!
Приведем фрагмент еще одной из старинных казацких дум, повествующей о нелегкой судьбе пленников в турецком плену:
Ти земле турецька-бусурманська!
Ти розлуко християнська!
Не одного ти розлучила з отцем, з матір’ю, либо брата з сестрою,
либо мужа з вірною жоною!
Визволь, Господи, всіх вірних невольників з тяжкої неволі
турецької, з каторги бусурманської, на тихі води, на ясні зорі,
у край веселий, у мир хрещений, в городи християнські!
Дай, Боже, миру царському, народу християнському славу на многі літа.
А вот небольшой отрывок известной песни казаков с Терека:
На горе стаял казак.
Он Богу молился,
За свободу, за народ,
Низко поклонился.
Приведем также текст старинной донской казачьей песни:
Он и там, твой батенька,
У Христа на небесах.
Он там Богу молится, Христу поклоняется:
Ой, Боже, мой, Боже,
Да спустись же ты, Боже,
Да с небес да на землю –
Свою чаду поглядети…
Еще один фрагмент казачьей песни, распространённой в верхнедонских хуторах:
Почий ангел мой хранитель,
Дай душе моей покой.
По грехам своим достойно
Был наказан правою рукой.
А вот текст песни, которая, по народному преданию, сложена непосредственно Степаном Разиным в 1671-м году:
Схороните меня, братцы,
Между трех дорог.
Меж Московской, Астраханской,
Славной Киевской;
В головах моих поставьте Животворный крест,
А в ногах моих положьте саблю вострую.
Кто пройдет или проедет –
Остановится,
Животворному кресту он Тут помолится…
В казачьих песнях более позднего периода мы находим точно такие же христианские мотивы:
…«Слава Богу, что мы – казаки!» –
Вот молитва казачья святая.
Наши сотни и наши полки
С нею крепнут от края до края.
Слава Богу, что мы – казаки!
От Курильской гряды до Азова,
От сибирских рек до Дунай-реки –
Славься, воинство наше Христово!
Или, например:
…Служба наша, служба, чужедальня сторона,
Дальняя дороженька, казачья судьба
Дай нам Бог, ребятушки, Царю все послужить,
На чужой сторонке буйных голов не сложить.
Были среди казаков и талантливые иконописцы. Так, например, до наших дней дошли уникальные иконы запорожских казаков, на которых, помимо изображений Господа, Богородицы и святых, изображались и поклоняющиеся им казаки, – к примеру, в подобном стиле написана запорожская икона Покрова Пресвятой Богородицы.
Среди казачьих традиций мы также найдем немало с явными христианскими корнями, например, для свадебных обычаев кизляро-гребенских казаков был характерен следующий обряд: в праздничный или воскресный день, вечером, сваты являются в дом невесты и, войдя в сени, творят молитву вслух: «Господи Иисус Христе, Сыне Божий, помилуй нас!» Домашние отвечают: «Аминь». Гости входят в избу, молятся Богу и говорят: «Здорово дневали?» – «Слава Богу», – отзываются хозяева и просят гостей садиться.
Казачий историк, природный казак В.Д. Синеоков, в своей книге «Казачество и его государственное значение» так описывает старинные казачьи обычаи, которые были до строительства первых церквей на Дону:
«Жених и невеста выходили на площадь, молились Богу, затем кланялись всему честному народу, и тут же жених объявлял имя своей будущей жены, а обращаясь к ней, говорил: ‟Будь же ты моей женою”. Очень часто к старости, если случилось дожить, казаки уходили в скиты спасаться».
Позднее, когда донцы уже строили церкви в своих землях, появились и иные обычаи:
«Ребята самого нежного возраста посвящались в казаки. Уже на сороковой день отец надевал сыну саблю, подстригал волосы в кружок, сажал на коня и, возвращая его матери, говорил: ‟Вот тебе казак”. Когда же прорезывались зубы, ребенка везли верхом в церковь и служили молебен Иоанну Воину о даровании храбрости. В три года мальчик ездил на лошади по двору, в пять уже скакал по улице, а с 15–16 лет становился казаком».
Был также в казачьей среде обычай побратимства, совершался он в присутствии священника, как правило, в церкви, при этом читался и подписывался текст примерно такого содержания:
«Мы, нижеподписавшиеся, даем от себя сие завещание перед Богом о том, что мы – братии, и тот, кто нарушит братство нашего союза, тот перед Богом ответ даст, перед нелицемерным Судиею нашим Спасителем. Вышеписанное наше обещание вышеписанных Федоров (два брата, Федор и Федор) есть: дабы друг друга любить, невзирая на напасти со стороны наших либо приятелей, либо неприятелей, но взирая на Миродателя Бога».
После чего побратимы читали молитвы и обменивались крестами.
Историк Иван Попко, потомственный казак, живший в XIX веке, писал о казаках-пластунах следующее:
«вообще пластуны имеют свои, никем не спрашиваемые, правила, свои предания, свои поверья и так называемые характерства: заговор от пули, от обпоя горячего коня, от укушения змеи; наговор на ружье и капкан; ‟замовленье” крови, текущей из раны, и проч.; но их суеверья не в ущерб вере и не мешают им ставить свечку святому Евстафию, который в земной своей жизни был искусный воин и стрелец, сподобившийся видеть на рогах гонимого им пустынного оленя крест с распятым на нем Господом».
У терских казаков иногда практиковался обычай, когда казак отдавал сына на воспитание кунаку-джигиту, а тот, в свою очередь, выдавал за него свою дочь. Однако невеста в обязательном порядке должна была принять Православие, при этом казачек за горцев никогда не выдавали, так как в этом случае девушке пришлось бы принять мусульманскую веру, что для казаков было недопустимо.
А вот как описывает исследователь А.П. Кашкаров традицию приведения атамана к присяге:
«Положение, в котором ведут атамана к присяге, именовалось в старину ‟растяжка” (пристав слева правой рукою держит атамана за левый рукав, выше локтя, левая рука атамана лежит на укрытом обшлагом мундира запястье левой руки пристава). Атаман ‟растянут” между двумя приставами, издали его фигура напоминает крест. Далее приставы снимают с атамана мундир, расстегивают или разрывают рубаху так, чтобы был виден нательный крест.
Есаулец может взять крест рукою и показать казакам с объявлением:
– Православный!
Казаки отвечают криком ‟Любо!”, и все, если сидели, встают. В установившейся тишине, стоя лицом к станице, атаман произносит:
– На Христовом Животворящем Кресте, на Священном Писании присягаю: служить верно, не щадя головы (жизни) и живота (имущества) своего. Беречь казачью честь, преумножать достояние станицы. Беречь казаков! Я ваш отец, вы мои дети!
После чего отвешивает поклон станице, затем, снова ведомый приставами, подходит к старикам, кланяется в пояс. Старики и станичник кланяются в ответ на поклоны атамана. Затем приставы подводят атамана к священнику. Атаман целует крест и лежащее на аналое Евангелие».
Хотя нельзя отрицать, что в казачьей среде были и нехристианские обычаи, но они были скорее исключением, чем правилом, суевериями, возникающими из особенностей быта казаков, при этом в фольклоре и обычаях казаков преобладали именно христианские традиции.
Казачьи святыни, церкви и монастыри
Киевский Межигорский монастырь
Как уже было сказано ранее, многие казаки в преклонном возрасте уходили в монастыри, а казаки запорожские, к примеру, так и вовсе имели традицию дважды в год ходить в монастыри «на прощу», т.е. на поклонение святыням. Причем казаки, со свойственным им размахом, могли уйти не только в ближайший монастырь, а порой и в Афонские обители или молдавскую Драгомирну. Но чаще всего престарелые казаки все же обосновывались в близлежащих монастырях, поэтому некоторые из них в людской молве стали именоваться «казачьими». Так, например, в землях запорожцев такими монастырями слыли Киево-Печерский и Киевский Межигорский монастыри. Последний, вплоть до упразднения в екатерининские времена, стал религиозным центром казачества в этих краях, местом молитв «за грешную душу казацкую, переполненную прегрешениями в бесплодной отваге и широкой воле, чуждых остальному населению». Каждый казак считал своим долгом хоть раз в жизни поклониться Спасу Межигорскому.
После переселения запорожцев на Кубань своего рода преемницей Межигорского монастыря стала Екатерино-Лебяжская Николаевская пустынь, куда были перенесены многие святыни упразднённого монастыря.
У донцов весьма почитаем был Николо-Чернеевский монастырь, расположенный на древней Рязанской земле, неподалеку от города Шацка, на берегу реки Цны, где издавна проходила засечная черта и где селилось немало казаков. По преданию, этот монастырь был основан донским казаком Матвеем. Список казачьих имен в монастырском синодике был довольно внушительным: роды атаманов Василия Грешного, Ивана Горелкина, Ивана Подшивы, род донского казака из Черкасска Герасима Сурмина и многих других, побитых на Яике, под Азовом.
В книге В. Б. Броневского «Описание Донской земли, нравов и обычаев жителей» о донских казачьих монастырях мы находим следующую информацию:
«Отправляясь в поход, донские казаки преусердно молились угоднику Николаю и всех святых призывали на помощь, обещая в случае удачи часть из добычи. Для сих приношений избрали они два монастыря: один... ниже Воронежа, в Борщеве, другой... в Шацке. К обогащению сих своих монастырей донцы ничего не жалели: для колоколов жертвовали отнятыми у неприятеля испорченными пушками; серебро же, золото, жемчуг и драгоценные каменья, блистая в ризницах и на иконостасе, свидетельствовали об усердной вере наших набожных рыцарей. В сих монастырях казаки, потерявшие силу воевать, посвящались в монахи, увечные и раненые, как в инвалидном доме, находили приют, покой и содержание. В сих монастырях сохранялись... особенно дорогие вещи, которых они не оставляли в своих городках, по причине частых набегов неприятельских».
В 1663-м году атаман Осип Петров хлопотал о «казачьей» обители перед Царем Алексеем Михайловичем.
«Били челом нам, Великому Государю, атаманы и казаки Осип Петров и все войско Донское: в прошлых-де годах, как учали они служить на Дону на реке, и пожаловано все войско Донское за их службу и за кровь изстари, при прежних их войсковых атаманах <…> в Шацком уезде <…> великого чудотворца Николы Чернеев монастырь на вечное прибежище и на строенье, а старым и от ран увечным в том монастыре постригаться без вклада».
Кроме Николо-Чернеевского, особо почитались донскими казаками Борщевский Троицкий монастырь, располагавшийся недалеко от Воронежа, и Усть-Медведицкий Спасо-Преображенский монастырь, построенный по благословению Патриарха Никона.
Долматский Успенский монастырь
Один из древнейших монастырей Сибири – Долматский Успенский монастырь – был основан прямым потомком одного из казаков ермаковского войска.
После «Азовского сидения» из разрушенного Азова казаками были вывезены святыни из храма Иоанна Предтечи, казаки передали их в Донецкий Предтеченский монастырь, который также неофициально прослыл казачьим.
Отдельного разговора заслуживает отношение казаков к иконам. Из седой древности дошло до наших дней предание, рассказывающее о том, как князю Дмитрию Донскому казаками была преподнесена в дар икона Божией Матери, которая впоследствии будет именоваться «Донская». Это событие описывается в «Гребневской летописи» следующим образом:
«И когда благоверный Великий князь Дмитрий с победой в радости с Дону-реки, и тогда тамо, народ христианский, воинского чину живущий, зовомый казаций, в радости встретил его со святой иконой и с крестами, поздравил его с избавлением от супостатов агарянского языка и принес ему дары духовных сокровищ, уже имеющиеся у себя чудотворные иконы, во церквах своих. Вначале образ Пресвятой Богородицы Одигитрии, крепкой Заступницы, из Сиротина городка, из церкви Благовещения Пресвятой Богородицы».
Этот чудотворный образ сохранился и очень почитаем в нашем народе. Одно из известных чудес, которыми прославлен этот Образ, было обращение в бегство армии крымского хана Кази-Гирея, по молитвам Царя Федора Иоанновича. Многочисленное войско хана без явных причин начало отступать от Москвы, а затем пустилось в бегство, после чего было разбито донскими казаками. В память этого события был основан Свято-Донской монастырь.
Вообще, особое почитание казаками Богородицы нашло свое отражение и в почитании различных Богородичных икон. Так, известно почитание на Дону образов Донской, Аксайской Божьей Матери, избавившей донские земли от холеры, Урюпинской Божьей Матери, Ахтырской Божьей Матери, Табынской Божьей Матери. Табынская икона Божией Матери – покровительница Оренбургского казачьего войска, а запорожцы традиционно чтили икону Покрова Пресвятой Богородицы…
Кроме того, казаки особо почитали Архангела Михаила, Георгия Победоносца, Иоанна Воина, Александра Невского, Николая Чудотворца. Также казаки считали святых братьев Кирилла и Мефодия крестителями казачества и особо чтили этих святых, ведь по их житию известно, что святой Кирилл проповедовал в Приазовье, в землях, где традиционно селились казаки. По преданию донцов, именно благодаря проповеди святого Кирилла их предки крестились в 860-м году.
По данным историка Дмитрия Яворницкого, первая деревянная церковь Покрова Пресвятой Богородицы была построена запорожцами в 1576-м году. Не раз бывало, что в главную церковь Сечи приглашали служить иеромонахов Киевского Межигорского монастыря.
На Дону первый храм в казачьих владениях был построен в середине XVII века, но при этом историки казачества отмечают, что у казаков издревле были богослужения, проводимые на майданах и в часовнях.
При переселении на Кубань казаки первым делом начали строительство церквей. Уже спустя три года после переселения, в 1796-м году, на Кубани было построено четыре церкви: в Тамани (Покрова Пресвятой Богородицы), в Копыле (Архистратига Михаила), на реке Ее (Преображения Господня), и в Екатеринодаре (Живоначальной и Нераздельной Троицы).
В XIX начался расцвет казачьей храмовой архитектуры, началось повсеместное строительство церквей, не только в городах казачьих земель, но и в станицах и даже хуторах. Начали возводиться каменные храмы на Тереке и Кубани. Были построены величественные войсковые соборы в Екатеринодаре, Оренбурге и Новочеркасске.
Любопытно, что у казаков были свои обычаи, связанные с церковью, которые не встречались больше негде. К примеру, вход с оружием в церковь воспрещался, но казаки всегда приходили в храмы с холодным оружием, кроме того, во время чтения Евангелия казаки традиционно наполовину вынимали клинки из ножен, тем самым показывая готовность умереть за веру.
Кроме того, у казаков был особый церковный чин проводов на службу, а также служился особый молебен по возвращению со службы. Праздник Покрова особо почитался казаками; в память о взятии Казани в субботу, предшествующую празднику Покрова, в донских храмах традиционно проходила общевойсковая панихида.
Стоит также заметить, что ежегодные общевойсковые праздники и рады также были приурочены к церковным праздникам. Казачий историк Иван Попко писал про традицию войскового праздника у черноморских казаков:
«По обычаю, очень старому, каждый год, на второй день праздника Пасхи, всё неоценимое достояние казаков, собранное на поле чести и победы, выносится с утра из войсковой церкви на майдан, на показ народу».
Рады у запорожцев также проходили в определенные дни, седьмой день после Рождества – 1 января по старому стилю, в день памяти св. Илии Муромца, 1 октября – на праздник Покрова и на третий день после Пасхи.
Источник: https://pravoslavie.ru//133720.html
