Одна старушка – божий одуванчик, чей отец был алкоголиком, в 80 лет впервые в жизни на собственном юбилее в частном доме престарелых в США выпила бокал шампанского. 80 лет – чего уж бояться? Напиток так понравился, что она стала пить ежедневно, культурно, по бокалу в день и… вскоре не смогла без этого обходиться. Через полгода врачи диагностировали у бабуси алкогольную зависимость.
Яблоко от яблони недалеко падает, ребенок алкоголиков идет по родительским стопам, – такое мнение нередко становится препятствием и для усыновления детей из неблагополучных семей, ведь они просто обречены унаследовать разрушительные пристрастия родителей. А что говорит об этом современная наука?
Сколько весит наследственный фактор
По экспертным оценкам, около 14–15% людей в мире склонны к формированию химических зависимостей и без внешних ограничений им трудно остановиться.
Что значит – склонность к химической зависимости? Светлана Боринская, д. б. н. ФГБУН «Институт общей генетики им. Н.И. Вавилова РАН», заведующая лабораторией анализа генома, объясняет:
– Алкоголизм и наркомания относятся к мультифакторным заболеваниям. Они имеют и наследственную компоненту, и средовую. Оценка вклада генов и среды примерно 50:50, иногда пишут 60:40.
Отношение человека к алкоголю определяется двумя группами генов. Во-первых, это гены, влияющие на метаболизм алкоголя, на то, как он перерабатывается печенью. Если человеку достались варианты генов, диктующие непереносимость алкоголя из-за накопления токсичных продуктов обмена спирта, то риск стать алкоголиком у него будет ниже. Он просто не сможет выпить так много, чтобы попасть в зависимость от алкоголя.
Вторая группа генов – это те, которые влияют на работу мозга. Если достались варианты, предрасполагающие к депрессии, тревожности, импульсивности, то риск попытаться избавиться от неприятных переживаний с помощью «веселящих» веществ возрастает. Среди них наиболее доступен алкоголь.
Воспитание, среда, мировоззрение человека могут снизить генетические риски развития зависимости. Но когда и «плохие» гены, и плохие условия сочетаются, то риск неблагоприятного результата возрастает.
При этом какого-либо одного «гена алкоголизма», определяющего риск развития заболевания, как, например, некоторых наследственных болезней, которые предопределены поломкой единственного гена, нет. Есть несколько десятков генов, каждый из которых дает свой небольшой риск. На сегодня наиболее четко выявлено влияние генов метаболизма алкоголя – алкогольдегидрогеназы и альдегиддегидрогеназы. Это когда алкоголь быстро перерабатывается в токсичный ацетальдегид и возникает отравление.
У большинства европейцев этот процесс идет медленно, они успевают много выпить. У китайцев и японцев иначе, им становится плохо от небольших количеств алкоголя. Но не 100% китайцев, а примерно 50–70% в разных регионах, у остальных переработка алкоголя, как у европейцев.
С серьезностью генетического фактора согласен игумен Иона (Займовский), руководитель центра «Метанойя» при Даниловом монастыре (Москва):
– Мне кажется, что главный двигатель зависимости – это поврежденная биология, биохимия человека. По статистике, больше половины людей в мире, испытывающих проблемы с алкоголем, имели родственников с такими же наклонностями.
Зависимому человеку не хватает эндорфинов – гормонов счастья. Он не может улыбаться вместе с другими. Он не испытывает радость. Ему неуютно в этом мире, его стакан всегда «наполовину пуст». Такой человек в юном возрасте боится знакомиться с девушкой, потому что думает, что она его отвергнет. Все идут в кино или в поход, а ему кажется, что его не позвали…
Алкоголь же все ставит на свои места. Раскрепощает, дарит то, чего не хватало в жизни. Те самые гормоны счастья. Так начинается болезнь.
Гены и условия среды – взаимодействуют
Генетик Светлана Боринская:
– В природе именно внешние условия приводили к генетическим модификациям, правда, очень медленным, и наука взяла у природы этот принцип. При «плохих» генах можно подобрать такое внешнее воздействие, лечение, которое не даст им проявить свою зловредность.
Например, из 6000 известных на сегодня генетических заболеваний часть удается успешно лечить. При фенилкетонурии, одном из видов нарушения обмена веществ, происходит накопление токсичного продукта обмена, вызывающее патологии развития ребенка, в том числе задержку умственного развития.
Однако сегодня разработаны методы ранней диагностики и лечения этой генетической поломки. Ее выявляют еще в роддоме и назначают специальные питание и лечение, которые позволяют избежать значительной части нарушений развития.
Этот пример показывает, как гены и условия взаимодействуют. Такое взаимодействие может быть со знаком плюс, минус, а еще есть гены, становящиеся «хорошими» в одних условиях и «вредными» в других. То есть гену присуща вариативность – как в квантовом, то есть более сложном, нелинейном мире.
Вариант гена называется аллель. И если гены у всех одинаковы, их аллели – разные. То есть глаза есть у всех, но у кого-то они голубые, у кого-то карие. Цвет определяется именно аллелем – вариантом генов окраски глаз.
Вариативность генов наглядно проявляется в устойчивости у ряда людей к малярии. Мутации в генах, защищающих от малярии, вызывают болезни крови – серповидноклеточную анемию, различные виды талассемии – снижения эффективности переноса кислорода, поэтому эти мутации вредные. Но в регионах, где распространена малярия, они оказались полезными: те, кому такая мутация досталась от одного из родителей, защищены от малярии.
И хотя жить им сложнее, потому что их эритроциты хуже обеспечивают перенос кислорода кровью, зато смерть от малярии почти не грозит. Распространены эти мутации именно в тропической зоне, там, где есть малярия. В более прохладном климате, там, где малярии никогда не было, там и носителей этих мутаций практически нет.
Но гены не определяют такие сложные особенности полностью. Надо еще знать, в каких условиях живет человек. Климат, тип питания, наличие возбудителей инфекций в окружающей среде, род занятий и даже уровень образования – все это влияет на то, какие варианты генов окажутся для человека вредными или полезными.
Человеческий фактор здесь очень много значит – особенно в случае такой болезни, как алкогольная, химическая зависимость.
В отличие от генов, однозначно определяющих наличие наследственного заболевания, гены, связанные с такими многосоставными материями, как химическая зависимость, не сколько детерминируют, сколько повышают или понижают вероятность иметь нарушение.
– Алкоголизм – это болезнь таинственная, до сих пор до конца не исследованная, – добавляет игумен Иона. – После грехопадения первых людей в мир вошли смерть, грех и болезнь. В жизни они перемешиваются между собой, так что одно становится порой неотличимым от другого. Бывает, что человек по непонятным причинам просто перестает пить, сформировавшись перед этим как алкоголик. Установить точное количество таких людей невозможно – они не обращаются в наркологические учреждения.
Таким образом, если человек перестает пить, значит ли, что он не алкоголик? А если он перестал пить, значит, это болезнь не прогрессирующая и не хроническая, – как ее определяют врачи?
Почему одним наклонность к алкоголизму дается, а другим нет – это тайна промысла Божия о человеке. Кто-то рождается с пороком сердца, кто-то – с ДЦП.
В поучениях аввы Дорофея есть история о том, как в один город пришел корабль с невольниками. Одну из девочек с корабля взяла к себе на воспитание благочестивая женщина, а другую такую же девочку удочерила блудница.
Обе женщины воспитывали детей в своем духе. Одна – в святости, а другая – в страшных грехах. Как же возможно, чтобы обе были судимы одним судом? – восклицает Дорофей. И прибавляет: Никакой человек не может знать судеб Божиих, но Он един ведает все и может судить согрешение каждого, как Ему единому известно.
Можно вспомнить и пример из жизни святого Антония Великого. Когда он, великий подвижник, попытался познать глубину судеб Божиих – почему в мире происходит столько несправедливого и нелогичного, то получил ответ, что знать судьбы Божии ему неполезно. Важнее и спасительнее – внимать себе.
Когда ген подстраивается
– В семье человеку передаются не только предрасположенности к различным заболеваниям, но и определенные стили поведения, склонность к той или иной профессии, рецепты салатов, многое другое, – уверена генетик Светлана Боринская. – Наверное, всем понятно, что рецепты салатов в генах не записаны. И язык каждому приходится учить заново, языки тоже не записаны в генах. Это культурные особенности.
Но если культурные особенности воспроизводятся из поколения в поколение, то может произойти отбор генов, повышающих выживаемость в условиях, связанных с культурой, родом занятий, образом жизни.
Алкоголизм во многом определяется и семейным воспитанием, и окружением (пьющие или непьющие семьи, друзья, коллеги по работе), а также типом культуры – тем, насколько приемлемым считается в обществе быть пьяным или трезвым, насколько легко отказаться от выпивки.
Если в компании приятелей считается, что не пьешь – не мужик, то трезвость сохранять сложнее. И здесь будет играть роль психологический фактор – насколько человек зависим от мнения окружающих. Независимому проще вести себя так, как он сам считает нужным.
Раньше говорили, что от судьбы не уйдешь, как бы снимая ответственность с самого человека за то, что с ним происходит. Теперь стало модным сваливать ответственность на гены. Вот достались такие гены, ну что поделаешь.
То, в какой мере человек управляет свой судьбой, зависит и от генов, и от воспитания, и от того, как складываются события, многие из которых от нас не зависят.
Но в итоге управляет свой судьбой тот, кто считает для себя возможным это делать. Тот, кто принял такое решение – что он может, что он действует, а не плывет по воле обстоятельств. Конечно, это требует упорства, конечно, в этом важна поддержка близких, но все же решение за самим человеком. Какие бы гены ему ни достались. Если решение принято, то можно идти наперекор генам и наперекор «судьбе». Хотя, когда гены помогают, конечно, это делать легче.
Генетика отвергает предопределенность
– Понятно, что если ребенок видит ежедневно пьющих родителей, то он может воспринять это как норму жизни и сам последовать их примеру, – рассуждает Светлана Боринская. – Но даже дети таких родителей, усыновленные в приемные благополучные семьи, имеют повышенный риск развития алкоголизма. Здесь речь идет о биологической составляющей зависимости, например о метаболизме алкоголя или особенностях работы нервной системы.
Но предопределенности, что ребенок алкоголика непременно станет сам алкоголиком, нет. Есть, как уже говорилось выше, повышенный риск, который под влиянием воспитания может так и остаться теоретическим «риском», не превратившись в пагубную привычку.
Когда речь идет о детях родителей, злоупотреблявших алкоголем, внимание надо обратить на симптомы фетального алкогольного синдрома (ФАС). ФАС – это расстройство, возникающее при приеме матерью алкоголя во время беременности.
ФАС проявляется как в некоторых внешних признаках, среди которых, например, микроцефалия, так и в снижении обучаемости и проблемах поведения вплоть до того, что ребенок не может учиться в обычной школе. Это зависит от того, сколько и в какой период беременности пила мама. Некоторые исследователи связывают с ФАС заметную часть школьной неуспеваемости. Важна ранняя диагностика и раннее начало лечения, которые могут скорректировать некоторые отклонения развития.
Преодоление алкоголизма – промежуточная цель
Роман Прищенко, руководитель Центра помощи зависимым людям «Воскресенье» (Москва):
– Действительно, ученые установили, что в основе формирования алкогольной зависимости может присутствовать генетический фактор. Могу подтвердить, что у большинства наших подопечных в семье был или есть кто-то зависимый от алкоголя. Можно сказать, что существует предрасположенность к алкоголизму.
Но существуют и обратные случаи: когда в семье никто не пил и человек проделывает путь к алкоголизму самостоятельно, без тяжелого наследства или плохого воспитания. Поэтому генетическая предрасположенность ни в коем случае не приговор. Я бы назвал ее фактором риска.
И здесь важно отметить, что человек с алкогольной зависимостью не виноват, что родился таким, как не виноват сердечник, что родился со слабым сердцем, это не зависит от воли человека. Алкоголизм – это болезнь.
Но человек несет ответственность за то, что делает со своим алкоголизмом: хочет бросить или хочет продолжать пить. И если продолжает – болезнь становится грехом: ведь сколько горя несет такой человек себе, близким, окружающим.
Давно замечено, что к алкоголизму больше склонны люди со слабым или сильным неуравновешенным типом – меланхолики и холерики, у которых не развит процесс торможения. Впрочем, такое поведение даже без отягощения алкоголизмом может причинять дискомфорт близким людям. Поэтому, обнаружив у себя эти черты, стоит поработать над своим характером ради собственного комфорта и спокойствия окружающих.
Наверное, для человека, желающего исцелиться от пагубной зависимости, не так важно, каким именно путем он ее приобрел. В основе его реабилитации лежит простой принцип признания проблемы и покаяния – словом и делом.
Но преодоление зависимости и восстановление социальных навыков – хоть первый и очень важный шаг, но не главная цель зависимого от алкоголя.
Целью реабилитации является осознание человеком ценности трезвой жизни и обращение на путь спасения, ведущий к вечной жизни с Богом.
И я вижу, как, невзирая на генное наследство или изъяны воспитания, люди исправляют свою жизнь, меняются к лучшему и обретают настоящую (не только физиологическую) трезвость души и мир.
– Я всегда говорю пришедшим на реабилитацию людям, страдающим алкоголизмом: если до сегодняшнего дня ваше пьянство было для вас катастрофой, трагедией, после нашего разговора оно становится грехом, – продолжает мысль игумен Иона. – Потому что с первой же беседы вам дается путь, который нужно пройти, чтобы исцелиться. И человек делает выбор.
Одна моя знакомая стала ходить на открытые собрания «Анонимных алкоголиков», при этом она никогда в жизни не имела подобных проблем. Когда я спросил ее, зачем она посещает эти встречи, она сказала, что напитывается там духом жизни. Ей радостно видеть людей в их движении в сторону света.
В жизни алкоголика немало страданий. Кто-то умирает от пьянства, кто-то совершает преступления. Но многие люди цепляются за возможность исцеления, и тогда происходят настоящие чудеса. Алкоголику, ставшему на путь исцеления, всегда есть куда расти и как развиваться. Эти люди испытали в своей жизни ужас зависимости. Поэтому их путь к свободе очень ценен и спасителен.
Иллюстрации Дмитрия Петрова
