Не выезжая никуда по болезненности из обители, старец Амвросий в то же время являлся за сотни верст людям, которые никогда его не видали и даже не слышали о нем, или предостерегал от какой-либо опасности, или давал больным наставление, как избавиться от болезни, или тут же исцелял. Так рассказывала монахиня Белёвского монастыря Варвара Николаевна Тереховская:
— В 1883 году приехала к покойному батюшке отцу Амвросию жена одного сельского священника и спрашивает сестер-монахинь, сидевших в хибарке в ожидании его благословения: «Где тут найти мне благодетеля моего, монаха Амвросия, который спас мужа моего от смерти? Я приехала целовать его ножки». — «Что такое случилось у вас? Каким образом спас? Когда? Как? — раздались вопросы со всех сторон. — Пожалуйста, расскажите». — «Батюшка отец Амвросий прилег отдохнуть, не примет вас сейчас, а вы пока своим рассказом займите нас всех, с вами находящихся». — «Едва и теперь могу я опомниться от ужаса злодейского покушения, — так начала сельская матушка свое повествование. — Муж мой, священник села N., готовился служить Божественную литургию и накануне спал в своем маленьком кабинете, а я у себя в спальне крепко заснула. Но вдруг чувствую, что кто-то меня будит. Слышу голос: „Вставай скорее, а то мужа убьют“. Я открыла глаза, вижу: стоит монах. „Тьфу, какая бредня! Бес искушает", — проговорила я; перекрестилась и отвернулась. Но не успела я заснуть, как во второй раз толкает меня кто-то, не дает мне спать и повторяет те же слова: „Вставай, а то убьют мужа". Смотрю: тот же монах. Я опять отвернулась, перекрестилась и хочу опять заснуть. Но монах опять дергает меня за одеяло и говорит: „Скорей, как можно скорей беги, вот сейчас убьют". Я вскочила с постели, побежала в зал, который отделял кабинет мужа от моей спальни, и что же вижу? Кухарка моя идет с огромным ножом в кабинет моего мужа, и уже она в дверях его. Побежала я, вырвала сзади с плеча ее огромный нож и спрашиваю, что это такое значит. „Да я хотела, — отвечает, — мужа твоего убить за то, что он — немилосердный поп, людей не жалеет твой батька. Я ему покаялась в грехе своем, а он наложил на меня много поклонов на каждый день; я просила его помиловать меня, убавить поклоны, так нет — не хочет. Он меня не милует, и я его не помилую". Тогда я, под видом отнести нож, распорядилась послать за урядником, и вскоре виновную отвезли в полицию. А муж мой, священник, ничего не зная о случившемся, отслужил обедню, и мы затем поехали с ним к моей замужней сестре, бывшей также за священником соседнего села. Там я рассказала ей, кто спас моего мужа. Сестра повела меня в свою спальню, и я вдруг увидела на стене фотографию того монаха, который являлся мне. Спрашиваю: „Откуда это у тебя?“ — „Из Оптиной". — „Какая Оптина? Что это такое? Скажи скорей, где живет этот монах, ангел Божий, посланный с неба спасать от убийства) Схватила карточку его, целовала, прикладывала к голове себе и мужу и решилась непременно лично благодарить его и расцеловать его ручки и ножки. И вот теперь я, слава Богу, здесь, у спасителя моего мужа!»
***
Не богатство и знатность, не какие-нибудь таланты, но смиренная келья, убогий одр и на нем полурасслабленный с виду старец привлекал к себе православную Русь. Преподобный Амвросий, несмотря на свою болезнь, которая еще в молодые годы сделала его стариком, был твердым воином Христовым; поистине он всю жизнь боролся с духами злобы — и победил. Старец как бы говорит нам: «Посмотрите на меня. Я в этой жизни был лишен всего — и здоровья, и сил для этой борьбы. Но я верил, я старался жить по вере. Все мы желаем получить спасение и наследовать Царствие Небесное, но часто забываем, что многими скорбъми подобает нам внити в Царствие Божие, и потому нередко ищем счастья земного и отрады временной в заботах житейских и в привязанности к мирским вещам. Потому Всеблагий Господь всепремудрым Своим Промыслом и разрешает узел сей, наводя неожиданные лишения и неожиданную скорбь, чтобы мы осмотрелись и обратили душевный взор свой к приобретению благ не временных, а вечных, которые прочны и никогда не изменяемы. И делает это Господь с нами по безмерной любви Своей к человекам, как говорит Апостол: ...егоже любит Господь, наказует, биет же всякаго сына, егоже приемлет (Притч. 3, 12). Если же остаетесь без наказания... то вы незаконные дети, а не сыны (Евр. 12, 8)».
В 1891 году почил преподобный оптинский старец Амвросий.
Дорогие братия и сестры, каким преподобный Амвросий был для своих современников, таким он является сегодня и нам. И мы веруем, что святой старец призрит сегодня на нас с небесной высоты, и благословит всех вас своим небесным благословением, и подаст исполнение всех ваших прошений. Мы сегодня к нему собрались всей нашей православной семьей, и поэтому, дорогие, помолимся ему сейчас от всей души, раскроем перед ним свои сердца и попросим старца, чтобы он был и нашим покровителем на всех путях нашей жизни и чтобы нам, охраняемым его молитвами и поддерживаемым его небесным покровом, праведно и благочестно пожить в этом веке и достигнуть будущей вечной жизни.
***
Старец Амвросий летом в теплые дни при большом стечении народа имел обыкновение выходить наружу благословлять народ. Для этого отгорожено было жердями довольно пространное место от хибарки до колодца (вырытого по указанию и благословению старца для утоления жажды посетителей из простонародья). Батюшка благословлял всех по ряду и вместе с тем занимался или отвечал на вопросы посетителей. Недалеко от колодца стоял мужик с небольшим мальчиком, лет четырех или пяти. Когда приблизился к ним старец, крестьянин поднял с земли ребенка, чтобы самому и ребенку принять от него благословение. Но в это время раздался раздирающий душу крик мальчика. Он в страшных, невиданных мной до той поры, судорогах изгибался на руках отца. Тело его все перегибалось дугой. Несмотря на то, что отец его был большой, здоровый мужик, у него не хватило сил поднести ребенка к старцу на благословение. Батюшка остановился, строго взглянул на отца и сказал: «Чужое брал?» — «Брал. Грешил, батюшка», — был ответ. — «Вот тебе и наказание», — сказал батюшка. С этими словами старец пошел от него, а несчастный мужик ни сам подойти, ни сына подвести под благословение не мог.