Протоиерей Ростислав Ган в Китае
Протоиерей Серафим Ган – настоятель Свято-Серафимовского храма в городе Си-Клифф (штат Нью-Йорк) делится историями своего деда, протоиерея Ростислава Гана (1911–1975), известного пастыря Русской Зарубежной Церкви и сподвижника святителя Иоанна Шанхайского.
«Если умру первым – обязательно дам тебе знать, есть ли Бог»
Протоиерей Ростислав Ган в Китае с прихожанами
Я уже рассказывал, что мой дедушка, протоиерей Ростислав Ган, родился в 1911 году в семье штабс-капитана пограничной стражи Китайско-Восточной железной дороги и учительницы из Пермской губернии. Дед был рукоположен в сан священника в 1936 году в Харбине, служил настоятелем нескольких русских храмов и уехал из Китая в Австралию в 1953 году вместе с моей бабушкой и тремя сыновьями, одним из которых был мой папа. Бабушка рассказывала мне, что когда они уезжали из Шанхая, владыка Иоанн Шанхайский сказал ей про деда:
– С его отъездом я теряю кусочек своего сердца.
Эти слова владыки бабушка помнила до конца своей жизни. В нашей семье бережно хранятся письма святителя Иоанна Шанхайского, где он спрашивает про наших родных.
В Австралии дедушка служил настоятелем Покровской общины, а потом Покровского прихода в Кабраматта (один из южных районов Сиднея) до конца своей жизни. Вместе с прихожанами они построили прекрасный храм.
Отец Ростислав с прихожанами на фоне строящегося Покровского храма в пригороде Сиднея – Кабраматта
В Сиднее у отца Ростислава жил знакомый ему еще по Китаю русский механик. Он был довольно успешен в своей работе, чинил автомобили многих австралийцев, но особенно любил помогать своим соотечественникам – русским и даже делал им большие скидки. К сожалению, он был неверующим.
Отец Ростислав, зная этого механика-атеиста много лет, заглядывал к нему на работу и не только для ремонта автомобиля. Дедушка беседовал с ним на самые разные исторические и философские темы и старался очень деликатно, даже, можно сказать, нежно, каким-то образом расположить его к вере в Бога. Механик же, хоть и любил отца Ростислава, не соглашался с ним и оставался непреклонным в своем неверии. Тем не менее дружеские встречи и беседы продолжались, и они всегда поздравляли друг друга с праздниками. Шли годы.
Протоиерей Ростислав во время крестного хода вокруг Покровского храма. Сидней, конец 1960-х гг.
И вот в один прекрасный день отец Ростислав сказал своему другу:
– А давай-ка мы с тобой договоримся так: если я умру первым – обязательно дам тебе знать, есть ли Бог и продолжаем ли мы, люди, жить за гробом. А если первым умрешь ты – тогда ты подтвердишь мою веру в Бога. Хорошо?
Механик добродушно посмеялся над таким предложением и согласился шутки ради. Прошло какое-то время…
В утро кончины отца Ростислава, 8 декабря 1975 года, в спальне механика вдруг само собой открылось окно, поднялся сильный ветер, а он сам почувствовал присутствие рядом с ним своего друга-собеседника. Ощущение присутствия отца Ростислава было настолько реальным, что механик оказался просто потрясен впервые пережитым им духовным опытом.
Поток ветра какое-то время передвигался по спальне ошеломленного атеиста, а потом вышел через окно, которое само собой и закрылось. Механик не мог больше ничем заниматься в этот день – он отправился на поиски друга и вскоре услышал печальную весть о его кончине.
После этого случая механик престал быть атеистом, уверовал в Бога и начал ходить в церковь.
Отпевание протоиерея Ростислава Гана совершают архиепископ Сиднейский и Австралийско-Новозеландский Феодосий и епископ Брисбенский Константин с сонмом духовенства. Декабрь 1975 г.
«Глубиною мудрости человеколюбно вся строяй и полезное всем подаваяй...»
Вторая история моего деда началась в Харбине, в Китае, когда он был еще молодым священником, а окончилась в Сиднее, в Австралии, когда он уже стал маститым протоиереем. Много лет потребовалась для того, чтобы проследить, как Промысл Божий действует в жизни одной семьи. Началась эта история так.
В Харбине к молодому отцу Ростиславу пришла скорбящая мать, которая рассказала, что ее юный сын потерял детскую веру в Бога и отказывается ходить в храм. Она тяжело это переживала, потому что воспитывала мальчика в вере и сама была глубоко верующим человеком. Отец Ростислав сказал ей:
– Не ругай сына и не упрекай его – просто молись, чтобы Господь Сам наставил его на путь истинный.
Мать послушалась пастыря и последовала его совету. Каждый вечер перед сном она вставала на колени и молилась о своем сыночке, ему же самому ни слова не говорила, не критиковала за неверие, не обличала. Только молилась. Постепенно она состарилась и отошла ко Господу, так и не увидев при жизни плодов своей молитвы.
Лет через тридцать, когда отец Ростислав был уже в годах и служил в Покровском храме Сиднея, туда пришел мужчина лет пятидесяти. Он с благоговением ставил свечи, прикладывался к иконам, а потом подошел к священнику. Дед стал расспрашивать о его семье и узнал, что это сын той самой матери, которая тридцать лет назад в Харбине скорбела о потерявшем веру сыночке. Теперь он вернулся к вере и сказал деду, что хочет стать активным прихожанином Покровского прихода.
Протоиерей Ростислав Ган совершает водосвятие. Сидней, 1970 г.
И дедушка сделал для себя вывод: мы молимся о людях – и Господь начинает действовать и уже направляет их к Себе. Но мы хотим, что все совершилось как можно быстрее, чтобы сразу получить ответ на нашу молитву, а Господь делает это так, как Он один умеет и может, как Ему угодно и как нам полезно.
Через окружающих людей и через сопутствующие обстоятельства Он смягчает сердце человека, за которого молятся, и приводит его к Себе. Устраивает все так, чтобы этот человек оказался способен воспринять Его благодать, Его милость, потому что Он никогда не творит насилие над свободной волей человека, а делает то, о чем мы поем на панихидах: «Глубиною мудрости человеколюбно вся строяй и полезное всем подаваяй…»
Быть строгим к самому себе и снисходительным к другим
Мой дед, протоиерей Ростислав Ган, еще будучи студентом политехнического института и слушателем пастырско-богословских курсов в Харбине, много времени проводил в Казанско-Богородицком мужском монастыре и окормлялся у его настоятеля. В эти годы юный дед подружился с одним из молодых монахов этого монастыря. Они вместе возрастали духовно, и с годами дед стал уважаемым протоиереем, а монах – архимандритом. Они делились пастырским опытом друг с другом, и как-то с этим архимандритом произошла трагическая история.
Протоиерей Ростислав с архимандритом Феодором (Пудашкиным) и группой прихожан
К нему пришел на исповедь один человек. Неизвестно, в чем он каялся, поскольку это тайна исповеди, но, по-видимому, его погрешность была не слишком большой, так как архимандрит колебался: допустить кающегося к причастию или не допускать. Потом он все же решил, что и так часто бывает снисходителен, что нужно наконец провести воспитательный момент, и отлучил кающегося от причастия. Тот ушел из храма, не причастившись, и в этот же день внезапно умер.
И архимандрит стал думать о том, как спешат все пастыри причастить умирающих, как торопятся к ним и в бурю, и в снегопад, и в любую непогоду, невзирая ни на какие препятствия, а тут получилось, что Сам Господь привел к нему кающегося человека в день его кончины, чтобы он, как добрый пастырь, причастил его перед смертью, а он отказался это сделать… Эта мысль не давала ему покоя, он так тяжело, так мучительно все переживал, что запил.
Отец Ростислав старался его поддерживать, но его друг в тяжких душевных страданиях умер. И дедушка сделал для себя такой вывод: лучше не отлучать людей от причастия, а давать епитимью (прочитать духовную книгу, усугубить молитвенное правило). Например, говорил:
– Прочитайте поучение святителя Игнатия (Брянчанинова) в такой-то книге на такой-то странице.
Митрополит Лавр (Шкурла) и протоиерей Серафим Ган
Эту историю рассказал мне мой папа в день моего рукоположения двадцать пять лет назад. Он сказал мне так:
– Твой дед исповедовал людей и судил по милости, а не по строгости. Он старался быть строгим к самому себе и снисходительным к другим. Говорил, что часть цепочки пастырского креста, которая покоится на спине пастыря, символизирует бремя людских грехов, скорбей и испытаний. И лучше всего, чтобы все это священник брал на себя, а своим прихожанам оказывал милость и поддержку.
Когда я готовился к своему рукоположению, то нашел в записках дедушки такие слова:
«Что касается исповеди: человека нужно выслушать до конца, а потом сказать ему доброе слово поддержки, утешения и назидания».
И эти слова стали для меня путеводной звездой, напутствием деда о том, как нужно исповедовать людей.
Источник: https://pravoslavie.ru/141970.html
