«Ныне отпущаеши». Мысли о смерти, бессмертии и Сретении Господнем

С бабушкой

15 февраля Церковь празднует Сретение Господне. И в текущем 2025-м году через неделю наступит день особого поминовения усопших – Вселенская родительская суббота. В связи с этим я решила поделиться своими размышлениями, на которые меня наводят эти значимые для всех православных христиан даты.

Одной из неудобных тем, являющихся камнем преткновения для многих родителей, является тема смерти. Вот, умирает родной или близкий человек. Бабушка, дедушка, прабабушка, дальний родственник, человек из ближайшего окружения... Стоит ли брать на похороны маленького ребёнка? Не испугается ли он? Как рассказать ему, что родственник умер?

Смерть и похороны – это непростое испытание для психики человека. И вполне понятны опасения многих родителей напугать и травмировать маленького ребёнка. Но насколько оправдано стремление оградить чадо от этих событий? Расскажу о моём детском опыте знакомства с темой смерти и поделюсь своими мыслями на этот счёт.

Мама ответила, что бабушка пропала. Мне ничего не говорили о её смерти. Она просто в какой-то момент исчезла из моей жизни

Моё раннее детство проходило в большой семье: папа, мама, я, дедушка, бабушка и прабабушка по линии отца. Я очень отрывочно запомнила прабабушку Валю. Но мне рассказывали, что она очень любила меня. Я помню её улыбку. Помню, как она болела и постоянно лежала в кровати. У неё была онкология. И ещё помню, как однажды я спросила у мамы, где бабушка Валя. Мама ответила, что бабушка пропала. Мне ничего не говорили о её смерти. Она просто в какой-то момент исчезла из моей жизни. Где-то на уровне подсознания я уяснила, что бабушки Вали больше нет. О том, что она умерла, мне рассказали, когда я стала старше. Я пишу об этом с ощущением, будто вытаскиваю из своей души занозу – давнюю, подзабытую и, как мне казалось, не особо значимую. Но именно что «казалось»...

С прабабушкой

Когда мне было 16, умерла другая прабабушка – по линии матери. Бабушка Зина и дедушка Ваня жили в Ленинградской области, и я у них часто проводила каникулы. Моя бабушка – их дочь – приезжала к ним, чтобы помочь по хозяйству, сделать генеральную уборку, перестирать бельё. И брала с собой меня. Гуляя на их участке, я видела великолепный голубой купол Казанского храма – того самого, в котором меня в младенчестве крестили. И в который меня водила моя бабушка на Исповедь и Причастие. Именно благодаря бабушке и прабабушке я с детства была знакома с таинствами Исповеди и Причастия, с молитвой, вообще – с православной верой. И это сыграло, пожалуй, решающую роль в моём последующем воцерковлении.

Казанский храм г. Луга (Ленинградская область)

Бабушка Зина скончалась, прожив 91 год. Был конец мая. Я присутствовала и на отпевании, и на похоронах. Самым тяжёлым моментом было закапывание гроба, когда мне стало ясно, что уже всё. Жила бабушка – а теперь её зарыли в землю. После этого у меня началась депрессия. Тяжёлая депрессия, которая длилась всё последующее лето. Я отчаянно искала для себя ответы на вопросы:

• Для чего мы живём?
• Какой смысл жить, если это вот так заканчивается?
• Может, душа потом переселится в другого человека?
• Но что, если этот человек будет инвалидом?
• Какой тогда вообще смысл жить? Чтобы мучиться?

Особенно тяжко было по ночам. Отвлечься от гнетущих мыслей неплохо помогал телевизор. Мне казалось, что именно там, в телевизоре, – настоящая жизнь. Весёлая, беспечная. А не эти мои мрачные мысли и переживания. Я не могла и не хотела принять тот факт, что в действительности всё с точностью до наоборот.

Я тогда была далека от Церкви, и в моей голове была каша. Если бы я воцерковилась раньше, то просто молилась бы за бабушку – зная, что, умирая, человек не прекращает своего существования. Умирает тело, но остаётся душа, которая будет жить вечно. Но моё воцерковление началось несколькими годами позже. И, по большей части, благодаря тем росткам веры, которые были заложены в детстве. Наверное, в этом тоже был Божий Промысл: Господь привёл меня в Церковь, когда пришло время и я стала к этому готова. Начав в свои 19 лет воцерковляться и впервые прочитав Евангелие, я нашла ответы на свои вопросы. Вот, для чего мы живём! Вот он, смысл жизни – Царствие Небесное!

А тогда было тяжело. Мучительно тяжело. Всё лето я пребывала в ужасном состоянии и с нетерпением ждала начала учебного года. Мне предстояло идти в 11-й класс и готовиться к поступлению в ВУЗ. Я знала, что когда начнётся учёба, у меня появится много связанных с ней забот. И тогда отпустит. Так оно и вышло. Жизнь продолжалась. Прошел год, а потом началась и закрутила в своём водовороте студенческая жизнь. И в этом водовороте я спрятала вопросы, которые не давали покоя. Да, они были спрятаны, но никуда не делись.

С дедушкой

Самые большие страхи моего детства – старость и смерть. Эти страхи усилились, когда я стала входить в пубертат. Я боялась даже смотреть на кладбища. Боялась чётного количества цветов, темноты, «плохих» примет, инвалидности, опасных болезней, была ужасно мнительной и тревожной. А ещё я до ужаса боялась потерять маму. Мне казалось, что в этом случае моя жизнь тоже закончится. Сейчас мне 37, моя мама жива, и бабушка с дедушкой тоже. Я сама давно являюсь мамой. И слава Богу!

Но вот в чëм ещё парадокс: меня в детстве ограждали от смерти и всего, что с ней связано, и при всём этом у меня развился жуткий страх смерти. И я думаю, что это тоже было одной из причин столь болезненного переживания кончины прабабушки. Ведь, как я писала в начале статьи, маленький ребёнок привыкает к тому, что видит вокруг себя.

Люди, которые в детстве наблюдали проводы в последний путь члена семьи или близкого семье человека, рассказывают, что не испытывали страха. Маленькие дети воспринимают окружающую действительность иначе, нежели взрослые. Ребёнок не может осознать в полной мере сути происходящего. Но опыт соприкосновения со смертью и тем, что с этим связано, у него есть. Эта тема не избегалась, не пряталась, не табуировалась. И на уровне подсознания отложилась как естественная часть человеческой жизни.

В старину в одном доме жило несколько поколений. В одном доме люди и рождались, и умирали. От детей ничего не прятали. Дети присутствовали на всех этапах провожания человека в последний путь. Для них это было естественным.

Кстати, вспомнилось. Во время одного из приездов к прабабушке с прадедушкой мы пошли на кладбище: прабабушка Зина, бабушка и я. Я была маленькой, и кладбище мне казалось милым и интересным местом. Бабушки поясняли, к кому мы сейчас пойдём. Пришли на могилку, насыпали на стол пшено для птичек. «А сейчас мы пойдём к бабушке Прасковье», – и мы отправились к другой могиле. Я в недоумении: «А где же бабушки? Мы к ним пришли, а их нет…». Мне тогда объяснили, что да как, но я ничего не запомнила и не поняла. Уяснила только, что к бабушкам мы пришли не в прямом смысле.

Как бы я относилась к смерти, если бы имела возможность проводить бабушку Валю в последний путь? Неизвестно.

Пока человек не обрёл веру и не пришёл к Богу, он очень боится смерти

Я не знаю, было бы у меня меньше страха, если бы об этом говорили спокойно. Всё же, пока человек не обрёл веру и не пришёл к Богу, он очень боится смерти. Кто-то старается не думать об этом, кто-то пытается примириться с мыслью, что после смерти он просто прекратит своё существование. Дескать, мы же не помним, что было с нами до рождения. И точно так же не будем что-либо осознавать после смерти. Кто-то считает, что существует «тот свет», но как-то абстрактно, безотносительно христианского вероучения. А кому-то нравится идея переселения душ. В своё время алхимики посвящали свою жизнь изобретению философского камня и эликсира бессмертия. Смерть, воцарившаяся в мире после грехопадения наших прародителей Адама и Евы, представлялась человечеству чем-то таинственным, неизвестным. А потому – пугающим. А то, что пугает, хотелось победить, как это пытались делать алхимики. Либо с этим пугающим и неизведанным подружиться, что было обычной практикой язычников. Почти вся культура последних фактически была посвящена культу смерти и загробной жизни.

И даже мы, православные христиане, знающие, что именно после физической кончины начнётся настоящая, вечная жизнь, боимся смерти. Казалось бы, всё понимаем, но всё равно очень любим эту земную жизнь. И не хотим умирать.

...Но вот, много-много лет назад произошло одно очень интересное событие. Благочестивый человек по имени Симеон, занимаясь переводом Священного Писания, дошёл до пророчества о том, что Дева родит Сына. Симеон решил, что это какая-то ошибка: девушка, т.е. девственница, не может родить. И хотел написать «жена» (женщина). В этот момент ему явился ангел и сообщил, что он будет жить до тех пор, пока не увидит Сына – Того Самого, которого родит Дева.

Прошли годы. Дети и внуки Симеона выросли – и умерли, а над Симеоном смерть была словно не властна. Те люди, которые были малышами, когда он провожал в последний путь внуков, выросли, состарились и тоже умерли. И так несколько раз. А Симеон не умирал, и не было конца его земной жизни. Казалось бы, это то, чего так хотят многие люди. То, за что платят огромные деньги современные олигархи, в отчаянной попытке убежать от старости и смерти. Но так ли это здорово? Ведь на каком-то этапе такая жизнь перерастает в существование.

Праведный Симеон «чаял утешения Израилева». То есть ждал Спасителя. Не земное благополучие, не материальные блага, не бесконечное пребывание во временной, земной жизни, а возможность вернуться к Отцу Небесному, в свой настоящий Дом – вот что было целью и надеждой святого.

И наконец однажды произошло событие, которого праведный Симеон ждал так много лет. Он взял на руки Младенца – Того Самого Сына, рождённого Девой. И тут земная жизнь праведного Симеона подошла к концу, а вместе с ней завершилась и эпоха Ветхого Завета...

«Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыка, по слову Твоему, с миром, ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицем всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля» (Лк. 2, 29–32).

С этими словами, полными тихой радости, с душевным миром и спокойствием завершил свой земной путь праведный Симеон.

И дай Бог нам всем такой смерти – тихой, спокойно-радостной, в мире с Богом, в надежде на жизнь вечную. Это и есть переход к настоящему, истинному бессмертию.